23.04.2020
Множество сохранившихся старых домов Ейска в исторической части города привлекают внимание как ейчан, так и гостей. Одна из достаточно больших для нашего города дореволюционных построек примостилась в самом начале улицы Энгельса, которая раньше именовалась Степановской. По нечетной стороне улицы на пересечении с улицей Нижнесадовой (раньше Береговой) несколько в глубине участка было построено двухэтажное здание из местного темно-красного кирпича с небольшими служебными пристройками. Старшее поколение ейчан еще помнит, что в нем размещалась баня. Кому же принадлежало это весьма скромное по своим архитектурным достоинствам домовладение и как использовалось изначально? В этом здании с начала прошлого века находилась единственная в Ейске торговая баня, принадлежавшая Г.А. Арцыновичу.
Уездный Ейск в банном отношении устройством не блистал и, по выражению очевидца, «банный вопрос составлял истинную трагедию для города». О банях Ейска в 1880-х годах так сообщал бытописатель ейской жизни Т.Т. Стефанов: «Чистоплотность не всегда соблюдается жителями Ейска. Лица достаточного класса большею частью думают о наружной чистоте, чем о чистоте белья и собственного тела. Бани при доме – редкость; дороговизна топлива делает отопление их невыгодным; в последнее время общественные бани стали посещаться чаще; таких две, но обе тесные и грязные с 4 неряшливо содержимыми номерами (59-70 к.)». При наступлении теплой летней погоды в распоряжении жителей города оказывалась морская и лиманная береговая полоса. Процесс мытья переносился на открытый воздух. В летнее время на берегу Таганрогского залива устраивали купальни, которые хоть как-то решали проблему мытья.
Баня – постройка небольших размеров – была принадлежностью благоустроенной городской усадьбы. Часто при невозможности по каким-либо обстоятельствам содержать собственную семейную баню, соседи-хозяева объединяли свои усилия, устраивали банную постройку совместного пользования. Ведь когда брались участки под застройку, рядом зачастую селились родственники. Во многих домах состоятельных горожан устраивались ванные комнаты. На протяжении нескольких десятилетий городское самоуправление, будучи хорошо осведомленным о неблагополучном положении с банями в городе, высказывалось о необходимости создания общественных бань, но за невозможностью изыскать средства эти благородные устремления остались неосуществленными проектами.
Довольно значительная часть жителей пользовалась услугами частных торговых бань. Торговые бани - это общественные, платные, а не при своем доме. В конце XIX века одна такая баня находилась на Воронцовском проспекте (ныне К. Маркса) и принадлежала Чернышову, потом Чернышовой. О второй сведений в нашем распоряжении пока нет.
Григорий Александрович Арцынович открыл торговую баню. В одних источниках он, упомянут как купец, в других как ейский мещанин. На общественном поприще не блистал, но баллотировался в гласные ейской городской думы в 1910-1913 годах. За него предлагали голосовать как за представителя ейских либералов. Во время выборов за него было подано 150 записок, это один из наилучших результатов. Сыну постарался дать хорошее образование. Александр учился в местном реальном училище. В 1906 году принадлежащее Григорию Александровичу здание бани оценивалось не очень высоко. Жилой дом и баня были оценены всего в 3 тысячи рублей.
В начале XX века - это было единственное заведение в городе. Для города с почти пятидесятитысячным населением (1911 г.) число банных заведений было более чем скромное. Отчего же банный промысел так мало привлекал деловых людей? Сперва главным препятствием к устройству торговых бань было отсутствие водопровода. Обеспечивать банное дело колодезной или привозной водой брался не всякий из-за дороговизны занятия. Потом тормозом к развитию банного промысла стал санитарный надзор. Требования со временем ужесточались. Если к внутреннему содержанию банных помещений всегда относились легко, смотрели на это сквозь пальцы, то за нарушения правил по выбросу загрязнённых вод наказывали строгими штрафами, при этом оставляя за собой право на закрытие заведения.
Поэтому каждая новая постройка требовала разрешения властей, осмотра санитарных врачей и утверждения в строительной комиссии. Здание должно было соответствовать требованиям санитарных правил о банях. Должны были быть соблюдены следующие условия: общие номера должны быть устроены не менее как на десять человек и соответствовать объему, требуемому обязательным постановлением. Необходимо было устроить специальную комнату «ожидальню» на такое число человек, какое может помещаться в общих номерах бани. Необходимо было устроить изолированные теплые отхожие места для мужчин и женщин. Здание бани не разрешалось углублять в землю, так как при этом неизбежна сырость в номерах бани, а также невозможна хорошая вентиляция подпольного пространства. Владельцам и строителям приходилось переделывать и улучшать проекты, перестраивать, расширять, очищать. И впоследствии городскому управлению требовалось постоянно следить за санитарным состоянием бань. Баня Арцыновича соответствовала всем требованиям.
Для стока верховых (дождевых, образующихся от таяния снега) вод в городе вдоль улиц кое-где существовали канавы и в отдельных местах сточные трубы. Владельцы бань должны были осуществлять спуск грязных вод в резервуары-отстойники, из которых после очистки грязь ими вывозилась.
Беспокойный, хлопотный характер промысла в отсутствие труб городской канализации отталкивал многих предпринимателей от заранее известного выгодного дела. Григорий Александрович Арцынович построил свою баню поближе к лиману. К моменту ее возведения железной дороги еще не было даже в проекте. Водовозам было легче доставлять воду с Ейского лимана. Еще использовалась вода из цистерны, бассейна – колодца для дождевой воды.
Функционировала баня не ежедневно, топили её обыкновенно два-три раза в неделю и только в преддверии особых праздников – Пасха, Рождество принимала посетителей всю неделю. Самыми главными банными днями были субботы и вообще предпраздничные дни, когда в банях было тесно и у кранов стояли вереницы моющихся с легкими липовыми шайками или цинковыми тазами. В остальные дни банные окна держали приоткрытыми, чтобы баня просушилась. Порядок работы владелец вывешивал на дверях заведения и заблаговременно оповещал публику объявлениями в газетах.
Григорий Александрович с завидной регулярностью публиковал различные объявления и извещения о своей бане. В газете «Ейский телеграф» в 1909 году он оповестил горожан о том, что в бане завершен ремонт, и она вновь открыта. «Имею честь довести до сведения почтеннейшей публики города Ейска, что я вновь открываю свою торговую баню после ремонта. Баня эта открыта ежедневно, состоит из общей, мужской и женской, дворянской и номеров. Льщу себя надеждой, что публика не оставит мою баню без своего благосклонного внимания, я же постараюсь сделать все возможное для удобства публики. При сем сообщаю, что я нашел возможным понизить цены на право входа в баню: общая мужская 5 копеек, женская 8 копеек, дворянская 15 копеек, номера от 50 копеек до одного рубля. Баня моя находится на Степановской улице в собственном доме».
В нескольких номерах «Кубанской речи» в 1912 году он поместил объявление о новом графике работы бани. Осенью этого года она открывала двери в пятницу и субботу на целый день, а в воскресенье только до 10 часов утра.
По внутреннему устройству баня мало чем отличались от других. Наличие дешёвого общего отделения было обязательным для любой бани. Самые значительные неудобства горожане находили в простонародном отделении. Общее отделение – большое помещение, с простыми раздевальными скамьями, даже не поделёнными на места. Моющийся сдавал платье в раздевальню, получал жестяной номерок на веревочке, иногда надевал его на шею или привязывал к руке, или нацеплял на ручку шайки и шел мыться и париться. В банные дни они плотно набивались народом. Мест не хватало. Кроме того, тут же устраивались стирки белья. Скандалы, драки в моечных отделениях, кражи имущества в раздевальнях – все это было обыкновенным привычным делом.
Моечное помещение – такая же большая зала с парильным отделением… Здесь за порядками наблюдал банщик. Любители париться на полках веники, если не запаслись собственными, приобретали у банщиков, которые продавали их по сортам: берёзовый – одной цены, дубовый – другой… Мочалка – тринадцать, мыло по одной копейке. Именно «Народное» мыло фирмы Брокар за 1 копейку стало самым банным мылом России.
Кроме общего отделения в бане имелись «нумера», за которыми закрепилось название «дворянских». Вода, жар и пар одинаковые, только обстановка иная. Высшая категория банных номеров – «семейные». Номера представляли собой отдельную чистую комнату с хорошей мягкой мебелью, вешалками. В моечном отделении имелся душ. «Семейный» номер от просто «дворянского» отличался большим простором и обязательной ванной. Такой семейный номер имелся в бане Арцыновича. Цены на банные услуги все время изменялись, они во многом зависели от стоимости воды и дров. Отапливались бани «каменками» в горячих отделениях и «голландками» – в раздевальнях. Общая емкость котлов была 75 ведер.
В отдельных номерах собиралась «публика благопристойного поведения». Порой бывало, что приятельские компании загуливали и устраивали в бане ресторанные кабинеты. Спиртного в бане открыто держать было не принято, но из уважения к публике напитки доставлялись по требованию клиентов в номера.
Банный бизнес был довольно прибыльным. К 1915 году баня Григория Арцыновича приносила 10 тысяч рублей в год. В бане работало 4 человека. Банщик и банщица, парильщик, управляющий приказчик. Были еще мальчики, но они официально нигде не указывались. Работа мальчиков сливалась с работой взрослых, но у них была и своя, специальная. В «небанные» дни недели мальчики мыли бутылки и помогали разливать квас, которым торговали в бане, а в «банные» дни готовили веники.
Мальчики работали при раздевальных, обучались стричь ногти и срезать мозоли. На их обязанности было также готовить мочалки, для чего покупали кули из-под соли, на которые шло хорошее мочало. Растрёпанный пучок светло-коричневого цвета – это и есть самая настоящая лыковая мочалка. Верхний слой коры липы сдирался, и из получившегося тонкого светлого материала нарезались тонкие полоски, из которых получался натуральный банный атрибут.
С началом Первой мировой войны в Ейск стали прибывать раненые. Санитарные поезда прибывали на железнодорожный вокзал. Газета «Приазовская речь» сообщала о каждом таком событии. Так в 1915 году она информировала: «В воскресенье 11 января в Ейск прибыл санитарный поезд с 402 ранеными, больными, 75 пленными турками. В вокзале их накормили чаем с молоком, хлебом, затем они отправились в баню, откуда они были размещены по лазаретам». 21 января прибыл эшелон с пленными турками, из поезда их отправили в баню. Всего прибыло 187 человек, после бани они были распределены по лазаретам. Из-за этих событий сильно пострадал бизнес Арцыновича. По городу поползли слухи о «заразе в бане». 30 января редактор газеты Михаил Финкельштейн в фельетоне из цикла «Письма к тетушке» так описал сложившуюся ситуацию:
«…Все это, конечно, больше, чем смешно, а вот г. Арцыновича сороки-стрекотухи довели до белого каления…
- Отуречил он свою баню…
Стрекочут сороки.
Мне, тетушка, положительно обидно за г. Арцынович.
Хорошо…
Выкупались турки в так называемой общей бане, дворянской в глаза не видя, ну и честь честью, путем самой тщательной дезинфекции, под строгим наблюдением врача, изгнали из общей всякий турецкий дух…
- Караул, - кричат теперь стрекотухи, - не ходите в «турецкую» баню Арцыновича.
Дикари…
Да ведь бани были бы закрыты насильственным образом, если бы они представляли малейшую опасность.
И за содеянное добро, г. Арцынович вкусил большое зло.
Единственная в городе баня ни за что, ни про что, подверглась бойкоту…
И когда?..». Опровергая эти слухи, Григорий Александрович разместил на страницах той же газеты извещение о полной безопасности своей бани.
Баня сохранила своё назначение и после Октябрьской Революции. После восстановления в марте 1920-го года советской власти в Ейске баня была муниципализирована. Ситуация в городе была очень сложной. Много проблем было и с санитарией. Война, беженцы, солдаты. Большие скопления народа, невозможность содержать такую массу людей в чистоте, эпидемии тифа, нехватка топлива. Именно из-за нехватки дров в 1920 году даже единственная общедоступная баня не работала. Все это вынудило власти прибегнуть с 1921 года к принудительным «банным дням». Только в 1930-е годы бывшая тюрьма, в советское время Домзак был превращен в гарнизонную баню, и нагрузка на городскую баню была снижена.
Во время Великой Отечественной войны здесь размещался санитарный пропускник, через который в обязательном порядке должны были проходить все ейчане, а также приезжающие и отъезжающие, что было необходимо для борьбы с педикулёзом, нехваткой мыла и дров.
Баня действовала до тех пор, пока на ул. Краснодарской не был построен банно-оздоровительный комплекс или баня №1. Сегодня этот комплекс предлагает традиционные услуги: парная, комната отдыха, веники, чай, массаж. И режим практически такой же, как и у бани Арцыновича: с четверга по воскресенье с 14:00 до 20:00.
Здание бани Арцыновича стоит и по сей день, правда, по своему предназначению уже не используется.
Заведующая научно-экспозиционным отделом музея Ирина Найденова.
